В АЛТАРЯХ СВЯТЫЕ ПЛАЧУТ

(Константину И. посвящается...)

В нелепость происходящего было трудно поверить.
Боль вошла в него так ошеломляюще-стремительно, что
лицо всё ещё озаряла улыбка, а ноги уже становились
ватными, кости будто растворялись, и он оседал на про-
гретый щедрым летним солнцем асфальт загородного
шоссе.
Человек не может всё предугадать. Даже самый преду-
смотрительный.
Юноша был предусмотрительным человеком. Но кто за-
страхован от нелепых случайностей?
До конечной цели его путешествия оставалось каких-то
пять миль.
Если сравнивать этот отрезок пути, с той бесконечной лен-
той дорог, которую он преодолел, то можно смело сказать -
я прибыл.
Улицы южного городка, по которым летела машина были
так узки, что, боясь сбить, выскочившего неизвестно откуда,
мотоциклиста, он чуть подался в сторону, и сбил чугунный
столбик, отделяющий проезжую часть от узкого тротуара.
Мотоциклист умчался, даже не заметив спровоцированной
им аварии.
А машина пострадала - разбитая фара, безобразная полоса,
прорезавшая крыло и, поврежденный бензобак.
Ехать было нельзя.
Юноша вызвал по телефону аварийную службу, и решил
остаток пути пройти пешком.
Он шёл, и перед его мысленным взором пролетали картины
недавнего прошлого.
Юноша был счастлив.
Он был влюблен.
Он любил.
И он был любим.
Был любим женщиной, уже и не ждущей, что в её жизни мо-
жет произойти такое чудо. Что провидение подарит ей чувство,
которое озарит ярким светом своим все уголки ее такого без-
радостного, неправдоподобно одинокого существования.
Женщина была немолода и не слишком красива, но сколько
нежности таилось в её маленьком сердце, сердце, испытав-
шем так много боли.
Женщина была неопытна и наивна до такой степени, что в сво-
ей наивности даже не понимала, что нельзя отдаваться нахлы-
нувшему на неё чувству так безрассудно, отдавая всё без ос-
татка.
Её жертвенность граничила с бесстыдством, но она и этого не
понимала.
А он просто был захвачен этой её безрассудностью, её незна-
нием края, её сумасшедшинкой, её неуправляемостью.
Юный, он не отдавал себе отчёта, что после такой бури остают-
ся лишь обломки, что женщина исчерпает себя до самого дна,
и что ей нечем будет жить потом... после...
Он не понимал, что этого "после" у женщины просто не будет.
Ему нравились их редкие встречи, нравилось, что она всегда
ждёт, нравилось, как она бросает ему под ноги всю себя, и ни-
чего не просит взамен.
Ничего.
Никогда.
Он был обласкан судьбой. Был её баловнем.
Несмотря на юный возраст, знал любовь не одной прелестной
женщины.
Но все они чего-то требовали, ставили какие-то условия, загоня-
ли в рамки.
А он был из породы людей отчаянно свободолюбивых, до безрас-
судства.
Его подруга не претендовала и на крупицу его свободы, и на се-
кунду его времени.
Она просто жила этой своей поздней любовью, всё-таки нашед-
шей её. И была так благодарна судьбе за этот подарок.
Она и сейчас ждала его.
Ждала после долгой дороги.
И вдруг вспомнила, что забыла выкупить у ювелира подарок, ко-
торый заказала для него.
Это был платиновый брелок в форме руля, с маленьким алмазиком
в центре.
Совсем недавно, в своем безумном стремлении нравиться ему, она
научилась ездить на мотоцикле.
Она поехала в ближайший городок на этом хромированном, рычащем
чудовище.
Проносясь по узким улочкам городка, чуть не столкнулась с машиной,
так похожей на его.
Выкупила подарок, и помчалась домой.
Сердце её пело.
Оно летело туда, навстречу любви.
Дорога была пустынна и она прибавила скорость...
Она не успела отвернуть в сторону.
Человек вырос на этом безлюдном шоссе, как из-под земли.
Машина всей тяжестью обрушилась на свою жертву.
Женщину выбило из седла.
Она умерла мгновенно.
Даже не осознав этого.
Умерла счастливой.
Любимой и любящей.
Юноша умер в больнице несколько часов спустя.
Нет, их не похоронили в одной могиле.
Их даже не похоронили на одном кладбище.
Но святые плакали в алтарях, плакали, низко склонив головы перед этим
всепоглощающим чувством - вечной любовью...