ПЕЧАЛЬНАЯ ПОВЕСТЬ МОЕЙ ЖИЗНИ

Печальная повесть моей жизни корни имеет глубокие,
уходящие в холодноватую питерскую почву.
Почва холоноватая, а страсти, кипевшие на ней, на почве этой,
не приведи Б-г - жгучие, раскаленные. Просто
кадры из фильмов про сталеваров. Лава искрометная
льется, готовая залить всё вокруг, смести все барьеры и
препоны.
Вот и мы, сметали барьеры и препоны. Или старались
сметать. Пока судьба крылышки нам не связала крепкой
веревочкой и не рассадила по клеткам, на шестки свои
законные.
Питерский я. Исконный. Петербуржец.
Многие знают, что это такое. Какие предания хранят старые,
коренные питерские семьи.
Конечно же, ключевыми являются рассказы о БЛОКАДЕ.
Об этом времени страшном. Незабвенном. Таком же незабвенном,
как ХОЛОКОСТ.
Да, катастрофа она катастрофа и есть. Где бы не случилась
и с кем.
Семья моя жила во вполне приличном доме в старом районе Питера.
На площадке нашей, прямо напротив, жило
семейство Бродских. Отець, мать и девочка.
Отец, статный, красивый еврей. Мать, миниатюрная желчная женщина,
по слухам, балерина Мариинского театра, с
несостоявшейся карьерой. Несостоявшейся из-за рождения
ребенка.
Девочка была очаровательна, но неулыбчива. И гуляла не с
мамой, а с няней. Аккуратной пожилой женщиной с бледным лицом.
Влюбился я в эту девочку до самозабвения. До одурения. До
безумия. Сразу и навсегда.
Она была чуть старше, но я не считал это преградой. Ну и что?
Подумаешь.
Мы подружились. Я старался постоянно попадаться ей на глаза.
Очень мне хотелось попасть в дом к девочке. Но там
Царила вечно недовольная мама.
Была она польской красавицей, кажется из рода Валевских. А,
может быть, просто создала эту красивую легенду, поддерживая к
себе неиссякаемый интерес окружающих. Ну, еще бы.
Красивая. Таинственная. Балерина, пожертвовавшая карьерой
ради рождения ребенка.
Всё звучало очень красиво и очень убедительно.
Но правдой не являлось.
Правду я узнал потом. От подруги своей. Соседки по площадке.
Девочки с необыкновенно красивым и поэтичным именем - КОНСТАНЦИЯ.
Сама девочка говорила, что карьера ее матери и не светила.Что,
не знай ты, каким по счёту лебедем она является, врядли
углядишь ее в сонме танцовщиц кордебалета. Но...но...
Констанция росла красавицей. И сначала мать ее охотно
появлялась с ней в обществе. Девочка подчеркивала ее собственную
красоту и изящество. Приятно было слышать - какая молодая мама
и какая очаровательная у нее дочь. Они, как сестры.
Но Констанция росла. Росла неудержимо. И ее взрослость стала
подчеркивать не слишком юный возраст ее мамы, чего та
перенести не смогла.
Она будто исключила девочку из своей жизни.
Констанция училась блестяще. Её обожал отец и она платила
Ему тем же.
Как я хотел заполучить хоть частицу той любви и нежности,
которую она испытывала к отцу.
Мы учились в одной школе. В разных классах, конечно же, но
нести портфель мне разрешалось. Такой привелегии я лишен не
был.
Как бы всё вернуть вспять. Чего бы я только не отдал за это!
Подружка Констанции, Изабелла, сказала однажды - слушай, нужно
Станку просто поставить в такие условия, чтобы она не
смогла от тебя отказаться.
Как это? - не понял я. А вот так. И коварная Изабелла
Изложила мне свой план.
Скоро Новый год. Я уговорю Констанцию встречать ее в нашей
компании. И ты приходи. Выпьет немного, или я дам ей чуть-
чуть снотворного. Она ведь совсем не пьет. Ну и отключится
на время. Этого времени будет достаточно, чтобы заснять вас с
ней в пикантной ситуации.
И я согласился. Я даже не раздумывал. Я даже не подумал о
мерзейшем слове ШАНТАЖ. Ни о чём я не подумал, если честно.
О том лишь, что, возможно, смогу чем-то удержать рядом с
Собой эту волшебную девушку.
Всё случилось именно так, как и планировала Изабелла.
Но когда Констанция открыла глаза и увидела себя
полураздетой,а меня рядом, Г-споди, почему ты не лишил меня жизни тогда,
в тот момент. Я бы ничего и не просил у тебя больше. Не думаю,
что переживу еще такой стыд, какой пережил тогда.
Вид беспомощной Констанции отрезвил меня, я ужаснулся тому,
что сделал.
Мне и моей семье пришлось уехать из города. Шума было не так
много, но я не мог изо дня в день ходить в школу, где на
меня показывали пальцем, не мог спокойно входить в свой подъезд,
рискуя каждый раз столкнуться с кем-то из семьи Констанции.
Самое ужасное заключается в том, что я узнал потом. По
прошествии трех безрадостных лет. Лет вдали от моей любви. От
женщины,являющейся смыслом свей моей жизни.
Констанция любила меня. Она была старше. Выше ростом.
И она просто ждала, когда мы сравняемся с ней в глазах
окружающих.
Кто будет смотреть на разницу в два года, если ей будет
двадцать,а мне восемнадцать.
Не смущал ее и мой рост. Сама же Констанция смотрелась, как
подиумная дива с ростом зашкаливающим за сто семьдесят семь.
Ну и что, говорила она. В чём проблема-то? Я не верил ей.
Думал,что она просто шутит, разводит меня, как лоха. Не разводила
она.
Развела нас Изабелла, подруга, у которой, как кость в горле
Стояла порядочность Констанции и моя безграничная любовь к ней.
Мы с Констанцией друзья. Живем в разных городах. В разных
странах даже. И нет у меня надежды, что буду я ее единственным,
суженым, на все времена...
Но...она до сих пор одна...А надежда умирает последней...


ФОТОРАБОТА ФЕЛИКСА ПИСАРЕВСКОГО гор.МАРБУРГ