КРАХМАЛ, ГИМНАСТИКА И РОЗОВАЯ РОЗА

Наш дамский клуб сформировался полгода назад. В тот самый день, когда мы привели своих дочерей в секцию художественной гимнастики. Дворец творчества, то, что ранее именовалось Дворцом пионеров, претерпел грандиозную реконструкцию. Раньше он был настолько скромен и незаметен, что я вовсе не знала о его существовании. Теперь огромное несуразное здание в неопределенном архитектурном стиле, с изобилием арочек , колонночек и каких-то чугунных фентифлюшек весьма трудно не заметить.
Что это за монстр?
Ах, дворец творчества! Хочешь заниматься творчеством?
А что это, мама?
Ну…что там у вас есть? Художественной гимнастикой хочешь?
А художественная - это как?
Хочет! Пишите. Шевелева Аня, 5 лет. Ничего, что она такая тяжеленькая? Всех берете? Ну и ладно…
Нас человек 10 - небольшой, но боеспособный отряд ждущих мамочек. Раньше администрации не было до нас дела – она заканчивала начатый с размахом ремонт, и мы ютились на деревянных скамеечках. Скамеечки постоянно перемещали по продуваемому всеми ветрами застекленному фойе. Потом к всеобщей радости открыли кафе и мы осели. В нашем клубе я негласно считаюсь кем-то вроде председателя. Уж такой у меня характер, что мне по силам сплотить и централизовать любой коллектив. Если меня нет – мамочки скучают, и разговоры у них не клеятся.
Девчонки, я принесла, что обещала! – Лариса потрясает объемистым целлофановым пакетом. Муж Ларисы работает шофером в какой-то совместной с немцами фирме. Фирма торгует нижним бельем. Давненько в нашем клубе не было оживления, но сегодня все полны азарта – немецкое белье по оптовым ценам – это интересно! Дамы сосредоточенно рассматривают предложенные образцы трусиков и лифчиков. Белье, правда очень симпатичное, цены действительно смешные и я никак не могу понять - неужели так трудно сделать выбор? Это же не шуба, и не машина. Есть там на меня-то, спрашиваю. Лариса встрепенулась. Было! Было и на тебя! Но не гарнитурчик – в розницу…. Роется в пакете. У меня нестандартная фигура – большая грудь и узкие бедра. Это красиво смотрится, но с трудом упаковывается. Нашла – сияет Лариса, взмахивая бюстгальтером как флагом над головой. Он не очень, зато как тебе надо – чашки большие, а объем маленький. Будешь брать? Конечно. Я, не глядя, расплачиваюсь и для меня событие дня окончено. Дамы еще некоторое время роются, но почти никто ничего не покупает.

….10 лет назад театр эстрадных миниатюр Арлекин решил заказать единую униформу. Раньше ею считались джинсы и клетчатые рубашки. Но как выяснилось – у наших семи мужчин были очень разные представления о клетках. Кто-то предпочитал мелкие, кто-то крупные, а уж о цветовой гамме я вообще молчу.
Алл! – кричит Игорь (сценический псевдоним Першинг) – пришей Сереге пуговицу, быстро! На сцену через 5 минут! – Как я пришью? Я что костюмер? У меня и ниток-то нету…
- У меня есть…бабы пошли… - шипит сквозь зубы Першинг. Потом он долго, но тихо материт Серегину жену, которая совершенно за мужем не следит.
Разжившись швейными принадлежностями проталкиваюсь в тесном закулисье к Сереге (сценический псевдоним Лопух). ---Давай свою пуговицу!. Лопух в недоумении – пуговицу он, оказывается, потерял уже давно. Я тоже поминаю недобрым словом жену Лопуха , но про себя. Сшиваю рубаху в том месте, где она должна застегиваться – из зала не увидят…

Сквозь стеклянную стену кафе вижу спешащую к нам по вестибюлю тренершу. У нее в руках охапка чего-то пестрого.
Мы с тренершей тезки, ее тоже зовут Аллой, но я не думаю, что меня как ее, кто-то за глаза называет ласкательно- уменьшительным "Аллочка". Ибо имя, это единственное, что у нас с ней общего. Ну разве только еще семитские черты, в нас обеих проступающие. Глядя на Аллочку, вспоминалось: «К поцелуям зовущая, вся такая воздушная…» Ибо воздушной казалась не только ее балетная походка, но и сами сферы, в которых она витала, сферы, в которых не было проблемы выбора: Тайд или кипячение? Она подтанцевала к нашему столику. Носочки по первой позиции: « Нам привезли ленты!» - сообщает с горящими вдохновением глазами. Оказывается, не все события на сегодня произошли. Нам раздают пакетики со всамделишными гимнастическими лентами. Мне достается темно-зеленая. Вертим в руках.
- Перед тренировкой их обязательно нужно накрахмалить – просвещает нас Аллочка.
Я и не знала, что в наши дни еще есть необходимость что-то крахмалить. Впрочем, мне и в прошлые времена этого делать не приходилось. И, судя по реакции «дамского клуба», не мне одной.
- Можно купить крахмал в баллончиках, - видя наше замешательство объясняет Аллочка, - знаете баллончики такие? Очень хорошая вещь, Мой муж врач и я ему все время крахмалю халат.
Вот так вот… Вся такая воздушная Аллочка смыслит в хозяйстве куда лучше меня.

…. – Итак, - сообщает перед репетицией Игнат, - вместо рубашек теперь будут свитера, - можете выбирать цвет. Красный, синий или белый. Фасон будет вот такой.
Игнат вынимает из спортивной сумки и раскладывает на своем солидном не по годам животе образец. Обычный свитер, мужской. Цвет синий, того василькового оттенка, который я особенно не люблю в одежде. На рукаве российский триколор Мужикам свитера нравятся. Они щупают изделие, радостно цокая языками.
–Алл!, - гудит Игнат, - бери, наверное, белый, тебе как даме больше белый подойдет!
Но коллектив не согласен. До сих пор я выступала в своем, в «штатском» так сказать, мне, как единственной девушке в коллективе, это позволялось.
- Зачем ей свитер? – Изумляется Буш, - что она под него оденет? Джинсы, как мы? А у ней ножки-ручки… Она ж нас украшать должна! Должна?
Должна, кивают все согласно, не надо ей свитер! Вот и все. Можно не мучиться с выбором. За меня все решил сильный пол.
- Аллка! – осеняется идеей Першинг, - ты б лучше платье концертное сшила!
Я отшутилась, но мысль крепко засела в голове. И правда, почему бы не сшить нечто такое, в чем на улицу, конечно не пойдешь, а вот на сцену, и так чтоб все ахнули… Одна беда – шить я не умею. Абсолютно…..

Аллочка, упорхнула, надолго нас озадачив.
- Нет, - решительно говорит Ирина. – Баллончиками не получится. Надо обычный крахмал.
У меня нет комплексов, мне не стыдно признать себя неумехой. Я прошу объяснить, как это делать. Ирина излагает толково, она портниха, она понимает, чем и что нужно крахмалить. Чувствую, что через пять минут все пропорции благополучно вылетят у меня из головы, пытаюсь сконцентрироваться.
- Я могу принести тебе крахмал, - предлагает Светлана. Она, как и я, долго жила на Дальнем Востоке и поэтому считает нужным проявлять обо мне заботу. Она даже слышала, что был там такой ансамбль «Арлекин», но на концертах ,к сожалению, не была. Я благодарна Светлане, еще и потому, что до того, как она меня отоварит крахмалом, само это непонятное действо с лентой для меня откладывается.

… - А что? – подумав, изрекает мама, - если взять вот этот топик на тонких лямках, а от этого платья отрезать подол…. А под него сшить нижнюю юбку с кружевными оборками…много-много оборок, как для бальных танцев. Будет нечто!
Вот что значит, голь на выдумки хитра!
- Где ж взять тюль на оборки… - маман уже в процессе. В ее голове уже крутятся колесики невидимой швейной машины, звенят наперстки, шуршат выкройки… - Даже занавески лишней нет…
- Есть! – у меня озарение. Я кидаюсь к шкафу и извлекаю на свет спрятанную с глаз подальше подвенечную фату.
Эта фата, приколотая на макушке, спадала двумя воздушными волнами до самых пят. После того, как брак мой кончился, не успев толком начаться, я с радостью, без малейшего сожаления рассталась и с платьем, и с туфлями, и с кольцом. На фату рука не поднялась. Я вспомнила, как в раннем детстве играла в сказочных принцесс, сооружая на голове подобие свадебного убора из бабушкиных шелковых платков и спрятанных про запас кружевных накидок для подушек. Оставив фату, я думала: если у меня когда-нибудь родится дочь, ей не придется играть старыми тряпками. Отдам ей фату. Будет принцессой. Но врач, который выхаживал меня после операции сказал: вероятность иметь детей – 10 процентов из 100. Ну что ж, нет так нет. Но платье-то концертное иметь я имею право?

…..Вопрос с лентами закрыт. Все выяснено. «Дамский клуб» ожидает свежей идеи.
- Я недавно услышала одну вещь, - сообщаю , -почуяв на себе выжидающие взоры. Ибо когда в клубе повисает пауза заполнять ее должен председатель, то есть я. Я не умею крахмалить, и возможно много чего еще, но найти тему для беседы мне - раз плюнуть. – Я услышала одну вещь. Есть метод самогипноза, помогающий сделать себя более привлекательной!
Дамы устраиваются поудобнее.
Методику, которую я им излагаю, вычитала где-то мама. Наверное ей стало все труднее различать меня прежнюю за повседневными заботами, которые свалились на меня с новым замужеством и рождением долгожданного ребенка. Нет, я не опустилась, и не перестала следить за собой, я всегда причесана и подкрашена, и фигура у меня не расползлась, но вот чего мне не хватает, оказывается, это… розы в волосах!
- Идешь по улице, - таинственно понизив голос объяснила мама, - и представляешь, что в твоей прическе розовая роза. ( Я сразу вспоминаю треугольные флаконы духов, которых у мамы никогда не было, но которые продавались в каждой галантерее: там на этикетке томно изгибалась зрелая испанка, эдакая дама пик, с огромной красной розой в смоляных кудрях. «Кармен», кажется назывались духи)
- И что? – я вижу Лариса уже силится представить розу .
- И все! – торжественно подвожу итог, - если вы сможете четко себе это представить, если вы сами поверите, что у вас в волосах розовая роза, вы сразу станете неотразимой, и все встречные мужчины будут на вас оборачиваться!
Накануне я провела соответствующий эксперимент. То есть шла по улице и думала о розе. Я так упорно о ней думала, что совершенно забыла следить за реакцией мужчин. А спохватившись, впилась взглядом в первого же встречного. Это был пьяненький мужичок, работающий в нашем ЖЭКе толи сантехником, толи газовщиком…Перехватив мой взгляд мужичок заметно приосанился, пошел браво, почти не шатаясь. И тут я расхохоталась. Смех буквально согнул меня пополам. Надо ли уточнять, что мужичок оборачивался на меня до тех пор, пока я не повернула за угол?
- И сработает? - с надеждой спрашивает Ирина.
- На все сто! – почти честно отвечаю я.

…. Платье получилось великолепным. Сшитая из фаты, нижняя юбка нарочито выглядывала из -под короткого, солнце-клеш, подола, заставляя его соблазнительно покачиваться вокруг бедер при каждом шаге.
Принаряженные в новые свитера «арлекинцы» буквально онемели, когда сбросив тяжелое пальто, я сделала перед ними пируэт, и юбка повторила мое движение.
- Н-даа… - протянул Першинг, - в первый раз жалею, что уже женат!
По сценарию, я должна была выйти из дальней кулисы, к самому роялю, на котором играла вступление. Выйти незаметно, не привлекая внимания публики. И появиться , как актриса, только во втором номере. Но ради моего наряда сценарий был переделан. Я шла к роялю через всю сцену, улыбаясь и посылая в зал воздушные поцелуи, еще не зная, что мой мужчина, мой будущий муж смотрит сейчас на меня из третьего ряда, затаив дыхание. Зал аплодировал – зрители долго ждали новой премьеры «Арлекина». Они были рады, что спектакль начался. И начался так неожиданно феерично То, что платье мое сшито из фаты и даже не на машинке, а вручную, из зала, разумеется, было невидно.

Тренировка наконец закончилась. Маленькие девочки, похожие в своих черных гимнастических купальниках на муравьев, высыпали в вестибюль. За полгода занятий они научились держать спинки ровно и высоко задирать подбородки. Уже и носочки при ходьбе у них выворачиваются не внутрь, как бывало, а в самую что ни на есть первую позицию. И моя Анютка уже ничуть не тяжеленькая, а очень даже грациозная. И заколка у нее (ну надо же!) в виде красной розочки. Вырастет моя гимнастка и будут ей вслед оборачиваться мужчины. А как же иначе? Зря что ли все эти мытарства с крахмалом, и лентами?
- Эх, не надо было тебе все-таки зеленую брать, - озабоченно говорит Ирина, затягивая на своей Верочке теплый шарфик. – Разводы наверное от крахмала будут оставаться.
Ничего, - улыбаюсь, - из зрительного зала будет не видно!